Я лежал на диване. Лето. Жара. За окном чирикали воробьи, кричали ласточки. Я только вышел из душа. Чистый. Холодная мягкая кожа. Я курил кальян. Изо рта выходили клубочки дыма. Я играл на бубне. Просто и незамысловато. Отдельные звуки. Просто так. Звуки без обязательств. Тихо, едва слышно. Я чувствовал колебания кожи. Это так чисто, просто, безыскусно. Dead Clown Society - Liquidity.
Сначала можно просто послушать.
Zomby - Dedication [2011]
Я с трудом разлепил свои сонные глаза.
Свинцовое небо, разрезанное на сектора зелёным лазером, над головой ничего не предвещало.
Когда я поднял голову и огляделся, то увидел горы металлолома и старой техники.
"Ага, это свалка", - подумал я.
Тут явно было на что поглядеть: полуразобранный металлический пёс с вялым интересом грязет что-то грязное и мохнатое; обросшие мужчины в лохмотьях ведут задушевную беседу шёпотом, прислонившись к заржавевшему корпусу машины; горы металлолома со всех сторон возвышаются почти до неба, напоминая то ли несколько вавилонских башен, то ли лабиринт, стены которого слишком высоки, чтобы можно было через них перелезть; бормочущий бродяга играет на пианино какой-то им придуманный апокалиптический гимн; старый, наверное, магнитофон, находящийся за пределами видимости, извлекает из себя голос какой-то певицы, намертво заевший в нем до скончания веков; выстрелы становятся всё отчетливее.
Проходящий мимо накачанный здоровяк окидывает меня презрительным взглядом.
С неба медленно падают крупные капли дождя, но никто и не думает прятаться.
Обнаженная девушка, чья спина покрыта татуировкой, изображающей дьявольское лицо с рогами, самозабвенно отдается спятившему киборгу.
Я тут чужой.
Закрываю глаза и пытаюсь проснуться.
Нет, снова перед глазами свинцовое небо.
Треск и щелчки из сваленных в кучу горящих ноутбуков слышатся всё отчётливее.
Стонущий в экстазе киборг заглушает голос певицы из старого магнитофона.
Треклист:
1. Witch Hunt
2. Natalia's Song
3. Alothea
4. Black Orchid
5. Riding With Death
6. Vortex
7. Things Fall Apart
8. Salamander
9. Lucifer
10. Digital Rain
11. Jimmy Best
12. Devil Lay Here
13. Florence
14. Resolve
15. Basquiat
16. Mozaik
Джон Кейдж - Интервью.
Интервью с небезызвестным Джоном Кейджем - композитор, живший в XX веке. В частности, если кто не в курсе, Кейдж в свое время сделал многое для популяризации и продвижении эмбиента. Я говорю не о том эмбиенте, который описывается термином: "жанр электронной музыки, характеризующийся тембровыми модуляциями..." и т.п. Я говорю об эмбиенте, как об окружающей среде, как о совокупности звуков, которые только человек способен услышать. Я говорю об эмбиенте как о невидимом невесомом растворе, в котором мы все парим.
Одна из самых известных работ Кейджа - 4'33'' - Четыре Минуты Тридцать Три Секунды. Чтобы ее исполнить, нужно сесть за фортепиано и сидеть неподвижно 4 минуты и 33 секунды. Суть в том, чтобы слушать окружающие звуки. Просто слушать, не истолковывая, не интерпретируя, не отвлекаясь. Музыка повсюду. Волшебство заключено в звуках самих по себе.
Коротко переведу, о чем он говорит. Прошу не судить строго, возможно, я сделаю это с ужасными искажениями, но меня, в общем-то, это не ебёт.
Итак, Кейдж говорит, что идея о том, что музыка, звук, разговаривает со слушателем, что один звук разговаривает с другим и т.п. нравится ему меньше, чем идея о том, что звук действует (acts в монологе). Я бы сказал, что ему больше нравится просто идея осознанного слушания всех звуков, окружающих человека. Ему нравится, как звуки появляются, становятся громче, как они приближаются и удаляются в пространстве, как они медленно или резко затихают и исчезают насовсем. "Мне не нужно, чтобы звук разговаривал со мной", - говорит Кейдж.
Когда я говорю о музыке, я говорю о звуке как о таковом, который сам по себе не несет никакого смысла. "Я люблю звуки такими, какие они есть. Мне не нужно, чтобы они значили что бы то ни было. Я хочу, чтобы звуки были просто звуками"... "Есть две вещи, от которых можно получить великое наслаждение и при этом они могут ничего не значить - смех и музыка", - Кейдж цитирует Канта, - "И ты знаешь это, не правда ли"? - продолжает он, поглаживая свою кошку.
Что же? Насколько я знаю, хотя могу и ошибаться, традиция медитации - концентрации, безмыслия - требует от человека именно такого восприятия объекта, на котором медитирующий решил остановить свой ум. То, на чем ум останавливается нужно воспринимать как нечто данное, без цели, без функции, без смысла.
Добавлю, также, что с самого детства, когда родители "знакомят" нас с внешним миром, они показывают нам объект, называют его и приписывают ему функцию: "Смотри, это стол, он нужен для того, чтобы класть на него разные вещи". Они делают тоже самое со всеми объектами, вплоть до некоторых животных: "Коровка нужна, чтобы давать нам молоко". В итоге формирующаяся личность усваивает такой взгляд на мир, который можно бы назвать утилитарным - все имеет свое назначение, все в мире - инструмент для чего-то, делает что-то "полезное" и т.п. Однако в один прекрасный момент человек смотрит на себя и задается вопросом: "Все на свете существует для чего-то, имеет свой смысл и функцию. А для чего существую я"?
Звуки не имеют никакого смысла. То, что мы называем бытием - возможно, тоже - тоже не имеет никакого смысла.
Одна из самых известных работ Кейджа - 4'33'' - Четыре Минуты Тридцать Три Секунды. Чтобы ее исполнить, нужно сесть за фортепиано и сидеть неподвижно 4 минуты и 33 секунды. Суть в том, чтобы слушать окружающие звуки. Просто слушать, не истолковывая, не интерпретируя, не отвлекаясь. Музыка повсюду. Волшебство заключено в звуках самих по себе.
Коротко переведу, о чем он говорит. Прошу не судить строго, возможно, я сделаю это с ужасными искажениями, но меня, в общем-то, это не ебёт.
Итак, Кейдж говорит, что идея о том, что музыка, звук, разговаривает со слушателем, что один звук разговаривает с другим и т.п. нравится ему меньше, чем идея о том, что звук действует (acts в монологе). Я бы сказал, что ему больше нравится просто идея осознанного слушания всех звуков, окружающих человека. Ему нравится, как звуки появляются, становятся громче, как они приближаются и удаляются в пространстве, как они медленно или резко затихают и исчезают насовсем. "Мне не нужно, чтобы звук разговаривал со мной", - говорит Кейдж.
Когда я говорю о музыке, я говорю о звуке как о таковом, который сам по себе не несет никакого смысла. "Я люблю звуки такими, какие они есть. Мне не нужно, чтобы они значили что бы то ни было. Я хочу, чтобы звуки были просто звуками"... "Есть две вещи, от которых можно получить великое наслаждение и при этом они могут ничего не значить - смех и музыка", - Кейдж цитирует Канта, - "И ты знаешь это, не правда ли"? - продолжает он, поглаживая свою кошку.
Что же? Насколько я знаю, хотя могу и ошибаться, традиция медитации - концентрации, безмыслия - требует от человека именно такого восприятия объекта, на котором медитирующий решил остановить свой ум. То, на чем ум останавливается нужно воспринимать как нечто данное, без цели, без функции, без смысла.
Добавлю, также, что с самого детства, когда родители "знакомят" нас с внешним миром, они показывают нам объект, называют его и приписывают ему функцию: "Смотри, это стол, он нужен для того, чтобы класть на него разные вещи". Они делают тоже самое со всеми объектами, вплоть до некоторых животных: "Коровка нужна, чтобы давать нам молоко". В итоге формирующаяся личность усваивает такой взгляд на мир, который можно бы назвать утилитарным - все имеет свое назначение, все в мире - инструмент для чего-то, делает что-то "полезное" и т.п. Однако в один прекрасный момент человек смотрит на себя и задается вопросом: "Все на свете существует для чего-то, имеет свой смысл и функцию. А для чего существую я"?
Звуки не имеют никакого смысла. То, что мы называем бытием - возможно, тоже - тоже не имеет никакого смысла.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)