Интервью с небезызвестным Джоном Кейджем - композитор, живший в XX веке. В частности, если кто не в курсе, Кейдж в свое время сделал многое для популяризации и продвижении эмбиента. Я говорю не о том эмбиенте, который описывается термином: "жанр электронной музыки, характеризующийся тембровыми модуляциями..." и т.п. Я говорю об эмбиенте, как об окружающей среде, как о совокупности звуков, которые только человек способен услышать. Я говорю об эмбиенте как о невидимом невесомом растворе, в котором мы все парим.
Одна из самых известных работ Кейджа - 4'33'' - Четыре Минуты Тридцать Три Секунды. Чтобы ее исполнить, нужно сесть за фортепиано и сидеть неподвижно 4 минуты и 33 секунды. Суть в том, чтобы слушать окружающие звуки. Просто слушать, не истолковывая, не интерпретируя, не отвлекаясь. Музыка повсюду. Волшебство заключено в звуках самих по себе.
Коротко переведу, о чем он говорит. Прошу не судить строго, возможно, я сделаю это с ужасными искажениями, но меня, в общем-то, это не ебёт.
Итак, Кейдж говорит, что идея о том, что музыка, звук, разговаривает со слушателем, что один звук разговаривает с другим и т.п. нравится ему меньше, чем идея о том, что звук действует (acts в монологе). Я бы сказал, что ему больше нравится просто идея осознанного слушания всех звуков, окружающих человека. Ему нравится, как звуки появляются, становятся громче, как они приближаются и удаляются в пространстве, как они медленно или резко затихают и исчезают насовсем. "Мне не нужно, чтобы звук разговаривал со мной", - говорит Кейдж.
Когда я говорю о музыке, я говорю о звуке как о таковом, который сам по себе не несет никакого смысла. "Я люблю звуки такими, какие они есть. Мне не нужно, чтобы они значили что бы то ни было. Я хочу, чтобы звуки были просто звуками"... "Есть две вещи, от которых можно получить великое наслаждение и при этом они могут ничего не значить - смех и музыка", - Кейдж цитирует Канта, - "И ты знаешь это, не правда ли"? - продолжает он, поглаживая свою кошку.
Что же? Насколько я знаю, хотя могу и ошибаться, традиция медитации - концентрации, безмыслия - требует от человека именно такого восприятия объекта, на котором медитирующий решил остановить свой ум. То, на чем ум останавливается нужно воспринимать как нечто данное, без цели, без функции, без смысла.
Добавлю, также, что с самого детства, когда родители "знакомят" нас с внешним миром, они показывают нам объект, называют его и приписывают ему функцию: "Смотри, это стол, он нужен для того, чтобы класть на него разные вещи". Они делают тоже самое со всеми объектами, вплоть до некоторых животных: "Коровка нужна, чтобы давать нам молоко". В итоге формирующаяся личность усваивает такой взгляд на мир, который можно бы назвать утилитарным - все имеет свое назначение, все в мире - инструмент для чего-то, делает что-то "полезное" и т.п. Однако в один прекрасный момент человек смотрит на себя и задается вопросом: "Все на свете существует для чего-то, имеет свой смысл и функцию. А для чего существую я"?
Звуки не имеют никакого смысла. То, что мы называем бытием - возможно, тоже - тоже не имеет никакого смысла.
Сразу как увидела слово "эмбиент: "О, Вася что-то написал". Отличная идея пересказывать, переводить интервью. Жаль что пока никем не осуществленная. Хотя попытки были
ОтветитьУдалитьСпасибо) Тут еще и горсточка моих мыслей есть) Как тебе такое восприятие "звука"?)
ОтветитьУдалитьМысли остановились на том, что - и вправду – есть звук - всего лишь музыка, посредством которой кто-то говорит нам о чем-то, толкает свои идеи, точки зрения, и сколько ему до того, гораздо более ценного, который действует, живет своей жизнью, ни от кого не зависит, существует совершенно отдельно, пусть даже сам по себе ничего не знача. И так же тишина – она всегда сама по себе, ее так тяжело поймать, запечатлеть, она как будто бездонна и как будто совсем пуста. Но в то же время все звуки – все-все-все – из тишины. Не будь тишины – не было бы звуков, правда? Это как абсолютная пустота – трудно и непонятно. И почему, подобно людям, которые в противоположность испытывающим радость от всевозможных плотских удовольствий упиваются болью, голодом, холодом, нельзя наслаждаться тишиной – полной противоположностью звука, мелодии, шума? Здесь я уже запуталась в своих мыслях, хотя их совсем немного, но, думаю, понятно, что в целом, Вася, твоё и Джона Кейджа восприятие звука мне по душе.
ОтветитьУдалить